Трудно поверить что боль отпустила что не бреду я по горло в снегу

Трудно поверить, что боль отпустила, что не бреду я по горло в снегу.
Боль отпустила, но что это было я никому рассказать не смогу.

Ты меня не кори, что душа отцвела, что любви не хочу никакой.
Я такой не была, никогда не была, это ты меня сделал такой.

Долго жила я пустою надеждой и понапрасну сходила с ума.
Все миновало, но та же, что прежде, в душе зима, ледяная зима.

Боль отпустила, совсем отпустила, и еле слышно себе я шепчу:
«Я заплатила, за все заплатила, и ничего от тебя не хочу».

Ты меня не кори, что душа отцвела, что любви не хочу никакой.
Я такой не была, никогда не была, это ты меня сделал такой.

источник

Вот наступил день расставания,
Разлука ждет нас впереди,
Вот мой перрон и поезд подъезжает,
Посадку объявляют в микрофон…
А я стою и шагу мне не сделать,
Смотрю в твои влюбленные глаза,
В объятиях прощания сгораю,
Ведь хочется, остаться навсегда…
Бывает так, итог печальный
Живем мы в разных городах
Я в Петербурге, ты в Смоленске,
И жизнь не поменяем, мы не как.
Зашла в вагон, закрылись двери
И поезд тронулся слегка,
Держаться больше не могла,
И зарыдала как дитя
Вот облик твой в дали растаял,
Не видно больше мне вокзал,
Я собралась и прошептала,
Прощай любимый навсегда.

Ну вот, решили мы прощаться.
Стал адом наш счастливый рай…
Мне тяжело с тобой общаться.
Прости меня за все. Прощай.
Прощай, будь счастлива с другим,
Давно все пусто между нами.
Плывем отдельно и молчим
Как будто льдинки в океане.

Что скажу тебе, прощаясь?
Что счастливою была.
За спиной не умещались
Два распахнутых крыла.
Что летала в поднебесье
И не прятала лица.
Что моей высокой песне
Не предвидела конца.
Только все куда-то делось…
И венец всему – тоска.
Отлеталось и отпелось.
Не отплакалось пока.

Приходит ночь и гасит ветер
Свечу в озябшем хрустале,
На старом письменном столе
Мне остается только пепел
Письма сгоревшего… во мгле
В провалы окон смотрят сны,
Вливаясь музыкой чуть слышной,
Дождем по теплым серым крышам,
Вплетутся в бусы тишины.
И в темноте ты еле дышишь…
И ты опять один в ночи,
В потоке дней ты исчезаешь,
И вновь молчишь… Скажи, ты знаешь,
Когда в тумане зазвучит
Прекрасный голос… ускользаешь,
Чтоб раствориться в тишине,
Пустых дорог… забыть тревогу
И птицей ввысь, коснуться Бога,
И раствориться в глубине
Прозрачных вод…твоя дорога
Ведет тебя куда-то в даль,
Туда где в виноградных гроздьях,
Поспели сны… еще не поздно
Услышать песни птичьих стай
И улететь, подняться к звездам…
И позабыть свою печаль…

Стихи прощай любимой девушке, женщине, любимому парню, мужчине, прощальное письмо
Прощай. Тебя я не забуду,
Хотя не знаю, что ждет впереди.
Тебя любил — я это помнить буду,
И все, что остается позади.
Прости, поступок совершил я мерзкий,
Я просто не могу так дальше жить.
Но в этом мире должен быть ты дерзким,
А я хотел одну тебя любить…

Тебе хочу сказать прости,
Уйти я просто так хочу,
Ты отпусти меня, прости,
Жить больше так я не хочу.
Я полюбила вновь тебя,
Но нить любви ты оборвал,
Теперь живи ты не любя
И никогда не вспоминай.
Мой номер ты забудь совсем
И я конечно твой забуду,
И пусть умрут мои мечты,
Со словом глупым: НЕ ЗАБУДУ!
Те звезды, что светили нам,
Они уж точно все погаснут,
А ты мой милый вспоминай,
О нашем том, что было счастье.
Зачем ты предал так меня,
Ты сделал больно, сердце ранил,
Но я прощу и ты прости,
Найди ты вновь свое ты счастье!
Что же делать?
Как же быть?
Не могу поверить,
Не могу простить.
Вспоминать как ночи проводили мы,
Не могу я больше без любви прожить.
Не могу понять я,
Этих глупых слов,
Не могу любить я не свою любовь.
Я не знаю просто
Как мне дальше жить,
Помогите люди мне его забыть.

Прощай. Тебя я не забуду,
Хотя не знаю, что ждет впереди.
Тебя любил — я это помнить буду,
И все, что остается позади.
Прости, поступок совершил я мерзкий,
Я просто не могу так дальше жить.
Но в этом мире должен быть ты дерзким,
А я хотел одну тебя любить…
Я не осмелился признаться
И рассказать, что чувствую к тебе.
Мне надоело так всего бояться,
Так тяжело бывало на душе.
Ты не верни меня, прошу.
Как я любил — я это помнить буду.
Возможно, я о многом промолчу,
Прощай, тебя я не забуду…

Тебе…
Тебе, оставивший меня одну,
Тебе, доставивший мне столько боли,
Теперь, я благодарность выношу,
За то, что удостоил этой доли.
Спасибо, за рождение любви,
Большой, как мир и, как рассвет, прекрасной.
Спасибо, мой хороший, за те дни,
Когда любовь казалась не напрасной.
Когда мечты, как детские глаза
Меж нашими витали небесами.
Когда мы точно знали – никогда,
Не ляжет отчужденность между нами.
И пусть весь мир меж нами на дыбы
Поднимется. Уверены мы были —
Чужими никогда не станем мы,
Что мы с тобой, уже неразделимы…
Но, наш рассвет сменился на закат,
Судьба иначе карты раскидала,
И нет для нас пути уже назад
И к берегу нет общего причала.
И лишь любовь бессмертна, как душа
И взгляд смягчит, и все уймет обиды.
И это чудо в сердце навсегда,
Вот за него, ОГРОМНОЕ СПАСИБО.
Спасибо, что, однажды, отогрев,
Огонь гореть внутри меня оставил.
За то, что научив любить, в любви
Ты разочароваться не заставил.
Спасибо, за открытый новый мир,
Спасибо, за подаренную слабость,
За женщину, что ты во мне открыл
И за, в слезах испытанную радость.
За все. За память о чудесных днях.
Они со мной теперь неразлучимы,
За то, что знаю, как могу любить,
За то, что знаю, как была любима…
Прощальное письмо
Любимый мой,
Прости, что не при встрече
И не в глаза сейчас о чувствах говорю,
Наедине с тобой не хватит сил на речи
И мужества сказать, что ухожу.
О, нет, тебе не нужно извиняться,
Скорее я должна прощенье попросить
За то, что не могу с тобой остаться,
За то, что разучилось любить.
Да, я с тобой жила как будто в сказке,
Я видела любовь в твоих глазах,
Мне памятны закаты, ночь и ласки,
Сплетение тел в атласных простынях.
Листок в слезах, прости, слова размыты,
Я без конца снимаю их с ресниц,
Поверь, мне тяжело, душа разбита,
Хоть руку подставляй под адский шприц.
Ты лучшее, что было в моей жизни,
Ты сердце научил во сне летать,
Ты верил, что любовь у нас до тризны,
А я вот не могу того же дать.
Судьба не хочет счастья простого,
Любовь всегда с разлукой подает,
Как трудно говорить «прощай» родному,
В ком чувство настоящее живет.
Прощай…
Стихи прощай любимой девушке, женщине, любимому парню, мужчине, прощальное письмо
Э. Асадов.
Письмо любимой
Мы в дальней разлуке. Сейчас между нами
Узоры созвездий и посвист ветров,
Дороги с бегущими вдаль поездами
Да скучная цепь телеграфных столбов.
Как будто бы чувствуя нашу разлуку,
Раскидистый тополь, вздохнув горячо,
К окну потянувшись, зеленую руку
По-дружески мне положил на плечо.
Душа хоть какой-нибудь весточки просит,
Мы ждем, загораемся каждой строкой.
Но вести не только в конвертах приносят,
Они к нам сквозь стены проходят порой.
Представь, что услышишь ты вести о том,
Что был я обманут в пути подлецом,
Что руку, как другу, врагу протянул,
А он меня в спину с откоса толкнул…
Все тело в ушибах, разбита губа…
Что делать? Превратна порою судьба!
И пусть тебе станет обидно, тревожно,
Но верить ты можешь. Такое — возможно!
А если вдруг весть, как метельная мгла,
Ворвется и скажет, словами глухими,
Что смерть недопетую песнь прервала
И черной каймой обвела мое имя.
Веселые губы сомкнулись навек…
Утрата, ее не понять, не измерить!
Нелепо! И все-таки можешь поверить:
Бессмертны лишь скалы, а я — человек!
Но если услышишь, что вешней порой
За новым, за призрачным счастьем в погоне
Я сердце своё не тебе, а другой
Взволнованно вдруг протянул на ладони,
Пусть слезы не брызнут, не дрогнут ресницы,
Колючею стужей не стиснет беда!
Не верь! Вот такого не может случиться!
Ты слышишь? Такому не быть никогда!
Стихи о разлуке с любимым
Я присылаю тебе прощальное любовное письмо –
Лови моё прощальное послание –
В нём подведена вся моя бывшая любовь,
Как полный вздох, как полное — дыханье!
Я говорю тебе эти строчки любви — на прощанье!
Когда я смотрю на влюбленные пары мое сердце сжимается и в душе такая тоска,что кажется этого никогда не пережить…ведь и мы были когда-то также счастливы…
мне так больно…больно понимать,что это никогда не вернется…счастье мое,любовь моя… прости меня, и я тебя прощаю…спасибо тебе за все что было ,за то что есть,за то что ты где-то живешь и кому-то улыбаешься,кого-то целуешь,и ком-то думаешь.. прости меня Любовь моя и я тебя прощаю….я желаю тебе счастья…Прощай…
Всё, что было между нами, чем мы жили и дышали,
Всё растаяло, как сон, и душевный слышен стон…
В сердце — пусто, в голове — мысли только о тебе…
Ты мне стал таким родным, как воздух мне необходим!
Как теперь жить без тебя, я не представляю, как будто
Раньше без тебя жизни не бывало…
Помнишь наши прогулки тёмными вечерами?
Что было это настоящим счастьем, мы не понимали…
Помнишь прикосновения, поцелуи, объятия,
Фразы о любви и нежность во взгляде?…
И от этих воспоминаний от боли плачет душа,
По щеке моей снова стекает слеза,
От биения сердца ломаются стены,
И со скоростью света кровь бежит по венам…
И умываясь слезами, и задыхаясь от боли,
Я понимаю, что быть хочу лишь с тобою!
Но этому уже не быть, мы не сумели сохранить
Любовь, что нам давала силы жить…
Мы собственными руками разрушили всё,
Что счастье и радость нам принесло,
Играли с любовью…и доигрались —
С сердцами разбитыми с тобой мы остались…
Всё то, что было забыть сложно,
Быть может даже невозможно…
Но всё-таки лучше будет забыть.
Давай постараемся сильными быть!
Забудем любовь, что была между нами,
Ту, что всецело овладела сердцами,
Попробуем дальше как прежде жить
И может быть даже ещё полюбить…
Попробуем скинуть любви прошлой маску,
Всё то, что было между нами давай
В сердцах сохраним, как память…
Как сказку………….!
Пишу прощальное письмо,
Пишу не прозой а стихами.
Слова сливаются в одно
И заливаются слезами…
Забыл про меня? Не стал мне писать…
Наверно ты нашел другую..
Ну что ж не буду ревновать,
Так видно выпало судьбою.
Теперь ночами я не сплю
Имя в темноте шепчу..
И слезы льются на кровать
Я не могу тебя не забывать…
Так хочется порою прокричать
Люблю, тебя я не забуду,
Мгновенья жизни я ловлю
Как письма я твои читаю…
И не придет конец разлук,
И не исполнятся желания
И счастье мимо нас прошло,
Остались мне воспоминания…
Отпусти!
Отпусти! На пальцах моих пальцы разомкни,
Ты сжимаешь их уже до побеления.
Отпусти! Я люблю тебя, но ты меня пойми
Вдруг в полете я уже, а не в падение.
Отойди! На последние минуты не смотря,
Как любовь готовится к самосожжению.
Отойди! Если смотрят без любви твои глаза
Отпусти! Не продлевай мученье.
Не горит! А она, ты знаешь, сволочь, не горит,
Впилась в сердце, лишь слышны ее рыдания.
Черт с ней, пусть со мною по небу летит
Приговором вечным в назидание…
Все прошло, я уж боль позабыл
Все ушло, только я не простил
Те слова, ту любовь, обещания
Но тебе я сказал до свиданья.
До свиданья теплу и надежде
На прощанье взгляну я как прежде
Протяну я ладонь к тебе с болью,
И отдерну, прощаясь с любовью!
Ты обещала мне счастье навек,
Что ты мой самый близкий человек,
Что не разлучит нас тобой уже ничто,
Не встанет на пути у нас с тобой никто.
А что в финале? Все в общем как всегда,
Любовь развеялась, ты от меня ушла,
Разбив на множество осколков сердце мне,
Свой след оставив в израненной душе.
Теперь остался я наедине с собой,
Но почему вот только все дышу тобой,
И выбросить из головы тебя я не могу,
Все где –то в прошлом с тобою я живу…
Свою любовь, сокровище и счастье,
Что в жизни раньше не встречал,
Нежданно и для сердца больно
Навечно для себя я потерял.
Она была чиста, светла и так прекрасна,
Как ангел, спустившийся с небес,
Любить ее мне оказалось столь опасно,
Как будто бы в меня вселился бес.
Я потерял покой и четкость мыслей,
Забыл, когда последний раз уж спал,
Дышать при мыслях тяжелее стало,
Что счастье жизни так и не познал.
Любовь, тебе я в жизни не прощу
Ту боль, что сердцу подарила,
Тебя к себе теперь не подпущу,
Ко мне дорогу хочу, чтоб позабыла.
Вот и все, перейден Рубикон
И назад нам дороги уж нет.
С глаз долой и из сердца вон…
От любви лишь на сердце след
В виде раны больной и глубокой,
Ничего, заживет и пройдет.
Не останусь, поверь, одинокой —
И меня мое счастье найдет!
Не жалею, что так получилось —
Фаталист я и верю в судьбу.
Ничего, ничего не случилось…
Наше прошлое — это табу.
Не обвиняй и не кричи,
Истерик не закатывай
И больше меня не топчи —
Всё, хватит, — все чувства ушли.
Мы расходимся — и ставим точку.
Твои оскорбления, слёзы, обиды
Больше никому не нужны.
Коли сможешь — прости,
А нет — отомсти.
И, прошу тебя, — меня отпусти!
Больше не стереги меня и мне не звони.
Стихи прощай любимой девушке, женщине, любимому парню, мужчине, прощальное письмо
Ты говорил: «Давай прощаться?»
А я сказала: «Уходи!
Нам больше не за чем встречаться,
Другие будут на пути.»
Ты говорил: «За что? За что же?»
Я промолчала чуть дыша.
И ты спросил: «Так будет проще?»
А я сказала просто: «Да»
Ты умолял: «Давай забудем?
Что было раньше просто бред!»
А я сказала «Мы не будем
С тобой встречаться больше.Нет!»
Ты подошел, обнял за плечи,
Сказал последнее: «Прости»
И вдруг мне как то стало легче,
Но я сказала: «Уходи!»
И он ушел, захлопнув дверью.
Я быстро бросилась к окну.
Он скрылся за высокой елью,
Я прошептала: «Не могу!»
И быстро бросилась вдогонку,
Хотела пасть к его ногам,
Но я не выиграла ту гонку,
Дала уйти своим мечтам.
И я пришла домой,рыдая,
И зная, что он не придет.
Я думала: «Совсем больная!
Теперь меня это гнетет.»
Я так любила,так мечтала
С ним жизнь свою лишь провести.
И бесконечно повторяла
Последние слова: «Прости»
Сегодня я жизнь начинаю сначала
Голос потери немного утих
Хочу я сейчас, чтоб душа не смолчала
Тебе посвящая прощальный свой стих
На сердце сейчас так светло и спокойно,
Тебя вспоминаю уже я без слез,
И встретив тебя, мне ни грамма, ни больно
Не жаль и разбитых тобой моих грез
С тобой у нас было и горько, и сладко
Судьба развела, значит так суждено,
Теперь буду жить я уже без оглядки
На то, чего нам уж прожить не дано
Теперь я готова, забыв боль разлуки,
Начать все с нуля, свое счастье искать
И встретив тебя протянуть тебе руки,
Как верному другу их крепко пожать
Ну что ж я желаю тебе на прощанье
Будь счастлив, по жизни с удачей иди
Ума и терпенья, наград за деяния
Найди ту любовь, что хотел так найти.
Ему от Нее
Это мое последнее письмо Тебе, Солнышко! Мои последние слова… Пусть они будут полны нашей Любви, которая сожгла своим огнём все вокруг, включая нас самих.
Мы остались жить, каждый на краю своего мира: одинокие, тоскующие по солнечным эмоциям, по нашему уютному приморскому отелю и сонным пальмам.
Мы никогда не забудем этих коротких и сладких мгновений. И Слава Господу за то, что дал он нам память и даровал пару вспышек Чуда под названием Любовь.
Всегда буду любить только Тебя, мой Родной.

Слова, как лед порой, как мрак.
Все здесь не то, и все не так.
Расстаться нам подкрался час.
Видать, сей мир был, не для нас.
Оборвалась златая нить.
Ушла любовь. Кого винить?
Растаял мир для нас двоих.
Прощай любимый и прости.

Ты, как и раньше смотришь на меня
Но я простить, увы, не в силах.
Не отрекаются, не предают любя
Не унижают девочек любимых!
А ты не знал, что есть на свете честь,
Не представлял, что значит слово совесть
Теперь ты понял, что все это есть
Но только не вернуть уже наш поезд.

Ты был…Теперь мне ничего не нужно.
Все пусто. Сердце заперто. И боль
Пронзает все так тупо, невозможно —
И мысли опустели, а внутри песок.
Все раздирает мыслью — безвозвратно
Потеряно, не спрятать, не вернуть…
Вина моя, твоя, всего вокруг и мира.
Как думать и дышать. Как жить.

А тот, кто ни разу не страдал, не любил,
Тот вообще никогда не поймет,
Что значит остаться совсем без сил,
Когда твой любимый уйдет.
Что значит сидеть у окна и мечтать,
Мечтать лишь о вашей встрече.
Вот взять бы да всю разлуку проспать,
Она ведь длится как вечность.
А кто не любил, посмеется, сказав:
«Подумаешь, ну нет его рядом».
А ты все по улице ходишь в слезах
Надеясь найти его взглядом.

Больше не приходи,
Не тревожь мою душу!
Все уже позади,
Ты мне больше не нужен!
Расставания час
Пробил в полночь седую.
Я узнала сейчас,
Что нашел ты другую!
Говорил мне «люблю!»
А потом, в тот же вечер,
Плюнув в душу мою,
К ней спешил ты на встречу!

С тобой я завтра расстаюсь,
Одна остаться я боюсь.
Не проживу я без тебя,
Ведь сильно я люблю тебя.
Не оставляй, прошу, меня,
Мне будет скучно без тебя.
Ты моя радость и беда,
Верни мне счастье навсегда!

Ответь ты мне, тебя прошу,
Найти ответ я не могу.
Ты уезжаешь от меня,
Как буду жить я без тебя?
Любимый, видишь, я страдаю,
Как дальше жить — не представляю!
Мое сознание, как в бреду,
И без тебя я пропаду!

В последний раз,
Тебя я вижу.
И обнимаю я сейчас,
В последний раз,
Тебя целую.
Не отводя, своих я глаз.
Но, к сожалению всё проходит,
И видишь ты меня,
В последний раз.

С тобою мы расстались лишь позавчера,
А я скучаю очень, и плачу до утра.
Ну да моя вина, что гордая была, —
Теперь мы разошлись, похоже, навсегда.
Обиду нанеся, тяжелую тебе,
Испепелила в прах твои мечты ко мне.
Теперь сижу, страдаю, виню, корю себя.
И только понимаю, любовь ведь не стена!
Её разрушить можно и словом, тишиной,
А вот создать так сложно, что проще быть одной…

Как больно любимых терять, и когда
Одна в жизни ты остаешься.
Когда понимаешь — конец! Навсегда!
И он уже не вернется…

Боль нахлынет и отхлынет,
Словно волны на песок,
Мы с тобою расстаемся
Навсегда, не на часок.
Были счастливы мы вместе,
Но прошла любовь как лето,
В сердце рвется злая осень
Пассажиром без билета.
И никак с моей любовью
Не могу я распрощаться,
Слезы как осенний дождик,
Не желающий кончаться.

В этом суетном мире в один из дней встречаются две половинки – Он и Она. Сценарий развития отношений у каждой пары свой: история любви начинается, разворачивается и, как это ни печально, подходит к концу.

Причин для расставания множество: недопонимание, накопившиеся обиды, измена и просто ощущение того, что отношения зашли в тупик.

Почти у всех историй красивое начало, однако далеко не каждый способен поставить красивую точку. Трудно собраться с мыслями и вымолвить невозмутимо: «Прости, нам надо расстаться». Голос может предательски дрогнуть, и из глаз польются слезы.

Если расставание неизбежно и Вы думаете «как расстаться с парнем не обидев его?», попробуйте написать прощальное письмо парню или любимому мужчине.

Девушки, конечно, тонкие создания, однако часто именно они берут на себя смелость и говорят последнее «Прощай». В письменной форме сказать о расставании намного легче.

Вы можете написать послание своими словами или воспользоваться образцами, которые мы для вас подготовили.

Читать длинные душераздирающие письма наши мужчины не любят. Пусть это будет короткое, но емкое сообщение, без лишних слез и обвинений.

«Привет, зая. Наверное, ты удивишься, что я пишу тебе письмо. Мы привыкли с тобой разговаривать. Правда, в последнее время все наши разговоры заканчиваются ссорами. Я долго думала, разбиралась в себе, анализировала наши отношения и поняла: так не может дальше продолжаться.

К сожалению, мы не сумели сохранить наши чувства. Нам нужно расстаться. Прости меня за боль, которую, возможно, причиняю тебе.

Я тебя уже простила. И прощай!»

«Милый, хороший, любимый! Я взяла себя в руки и решилась написать тебе в письме все, что не могу выразить словами при встрече. Наша любовь превратилась в какую-то однобокую уродливую сущность. Я вижу, что мои старания наладить отношения ни к чему не приводят.

Ты стал редко звонить, воспринимаешь наши встречи, как тяжелую обязанность. Я ведь не каменная, и все это чувствую. Мне больно, тяжело, я не буду притворяться сильной. Я буду плакать, скучать и переживать за тебя.

Но, так и быть, я отпускаю тебя в свободное плавание. Лети навстречу своему счастью. К сожалению, мне не удалось сделать тебя счастливым. Пусть у тебя все сложится с другой девушкой. Может, у тебя уже кто-то есть, да ты сказать боишься. Лети, мой хороший, лети!

Я отпускаю тебя. Навсегда. Прощай!»

«Привет, малыш. Пишу тебе прощальное послание в прозе. На стихи и рифмы не хватает душевных сил. Силы мои ушли вместе со слезами, которые я с большим трудом остановила, чтобы поставить точку в нашей истории.

Мы стали часто ссориться, говорить друг другу обидные слова. Мы стали друг другу чужими и непонятными. Руки перестали быть ласковыми, нет прежних крепких объятий и … вообще ничего нет.

Давай признаемся друг другу, что любовь наша превратилась в ничто, мы своими стараниями уничтожили ее. Обида моя слишком велика, чтобы продолжать отношения.

Мы расстаемся. Прости и прощай!»

«Милый мой! Как трудно мне собраться с мыслями и все тебе сказать. Даже в письме, когда ты не видишь мое заплаканное лицо. Я знаю, что ты меня предал. Нет, не так. Ты предал нашу любовь, наши прекрасные дни и ночи. Твой поступок показал, что я для тебя ровным счетом ничего не значу.

Видимо, я стала твоей привычкой. Ты по привычке звонишь, по привычке приходишь и даже извиняешься по привычке. Как-то бесчувственно и неискренне это у тебя получается. Зачем нам лишние проблемы? Нам обоим нужно что-то менять в жизни. Ты уже начал.

Счастливого пути, родной! Я прощаю тебя и отпускаю. Навсегда.»

«Привет-привет! Даже не знаю, как к тебе теперь обращаться. Сердце стучит и кричит тебе «любимый», «родной», «единственный», а разум отрезвляет и говорит о тебе «бывший». Да, ты был в моей жизни прекрасным, чудесным мгновением. Сейчас кажется, что все было сном. Настало утро, и наша любовь растворилась.

После нашей разлуки дни и ночи перестали для меня существовать. Я жила, словно в каком-то непроглядном тумане. Но силы небесные смиловались, туман потихоньку растворяется, я вижу очертания горизонта. Это значит, что я снова живу и дышу полной грудью.

Пусть тебя уже нет в моей реальности, но из моего сердца тебя никто не вырвет. Воспоминания о наших встречах всегда будут греть и обнадеживать меня. Прости за все. Помни о нас. Любовь была. Прощай!»

«Милый мой, родной человек. Жизнь распорядилась так, что мы с тобой из двух половинок превратились в два одиночества. Я думаю о тебе каждую минуту, мое сердце живет одним тобой. Как же так вышло, что мы расстаемся?

Помнишь нашу первую встречу – наши горящие глаза, волнение и неугасимое желание быть вместе. Помнишь наши дни и ночи? Помнишь, как скучали мы друг без друга?

Неужели любовь обречена на смерть, как все живое в этом мире? Если я люблю, как же ты можешь не любить? Как-то неправильно это, несправедливо. Чувства должны быть взаимными.

Может быть, на тебя навалилось столько проблем, что ты перестал слышать голос своего сердца? Я буду молить небеса, чтобы сердце твое освободилось из плена, чтобы любовь воскресла в твоей душе. Я желаю тебе добра, света, тепла и, конечно, любви!

«Хороший, не мой человек. Как трудно писать письмо все еще любимому человеку! Я не имела права влюбляться в тебя, но не смогла противостоять нахлынувшим чувствам. Удивительно, что и ты не устоял.

Не знаю, как назвать наши отношения, но они были прекрасными, словно сон. Как это ни печально, настало время проснуться нам обоим, в последний раз посмотреть друг другу в глаза, в послений раз заключить друг друга в объятия и расстаться.

Ты женат, возвращайся в семью, соберись с силами и реши по-мужски все навалившиеся на тебя проблемы. Поначалу наверняка будет трудно, ты будешь рваться назад, но это путь вникуда. Прекрасный сон растворился в лучах ясного солнца, настала пора взглянуть в лицо реальности.

Будь счастлив с той, которая тебе законная жена. Ведь ты любил ее когда-то. Я желаю вам воссоединения, понимания, тепла и света. Я больше не хочу быть причиной ваших ссор и боли.

«Любимый мой! Прости, я не могу по-другому называть тебя, потому что люблю и всегда буду любить. Мне больно, мне обидно до слез. Горючие слезы – вот что согревает меня в последние дни и недели. А раньше меня грели твои руки и губы.

Мое сердце ликовало и не верило в свое счастье. Оно билось, как вольная птица, готовое вырваться из грудной клетки. А теперь бьется глухо и обреченно, словно навек заточенное в темницу.

Почему ты ушел? Ничего не объяснил, не попрощался, не обнял. Просто исчез из моей жизни – и все. Не могу поверить , что жизнь идет, а тебя рядом нет, и больше не будет. Я верю в чудо, что ты одумаешься и захочешь вернуться. Знай, мой хороший, что я всегда раскрою свои объятья навстречу тебе. Я буду верна тебе до конца своих дней.

Помни об этом. И будь счастлив!»

«Дорогой друг! Я рада, что встретила тебя на жизненном пути. Ты замечательный, душевный, интересный человек. Ты умеешь любить и красиво ухаживать. Прости, что не могу ответить тебе взаимностью. Мое сердце не отзывается на зов твоего сердца. Ты наверняка и сам догадываешься об этом.

Я больше не могу встречаться с тобой и продолжать этот обман. Спасибо тебе за любовь и тепло, которое ты щедро даришь, но, поверь, я не та, которая ответит тебе взаимностью. Давай расстанемся друзьями, пока наши отношения не зашли в тупик. Храни это прощальное письмо и помни, что я была с тобой честна.

Прости меня сто тысяч раз и отпусти единожды. Прощай!»

Трудно решиться и отправить прощальное письмо парню, даже если оно уже написано. В любом случае выплеснуть свою боль и обиду лучше на бумагу, чем в лицо любимому человеку.

Кто знает, вдруг это послание выведет ваши отношения на новый уровень, поможет разрешить накопившиеся недоразумения и наладить пошатнувшиеся отношения. Будьте счастливы!

источник

П онимаешь ли , мужской половой член – гораздо более сложная штука, чем кажется на первый взгляд. Дело в том, что между поясницей и ногами существует очень много важнейших сплетений сосудов, нервов и внутренних органов, которые выполняют фундаментальные жизненные функции. Это означает, что, увы, боль в пенисе может означать что-то по-настоящему серьезное для твоего организма.

Вот восемь наиболее распространенных типов боли в половом члене, их вероятные причины и варианты решения проблемы.

Боль: Обжигающая или острая боль на самом кончике члена

Причина: Если тебе повезло, то это всего лишь результат попадания небольшого количества шампуня или жидкого мыла внутрь твоего члена, говорит доктор Тобиас Келер, глава отделения урологии в Мемориальном медицинском центре города Спрингфилд, Иллинойс. В этом случае, скорее всего, ты чувствуешь неприятные ощущения сразу после того как мыло проникло к тебе в уретру, но может быть и такое что ты не испытаешь никакого дискомфорта пока не помочишься.

Если боль не пропадает через день-два, она может быть признаком венерической болезни, особенно если все сопровождается зеленоватыми или бледноватыми выделениями. Еще одна возможная причина, сообщает Келер, — камень в почке, но в этом случае боль на кончике пениса сопровождается болью в нижней части живота.

Решение: Подожди пару дней. Если боль пропала или постепенно становится меньше, ты в порядке. Если она остается или усиливается, пора к доктору.

Боль: Ноющая, тяжелая боль в мошонке, которая появляется после того, как ты работаешь с весами, двигаешь тяжелую мебель или долго стоишь. Обычно утихает, едва ты прилег.

Причина: Варикоцеле — варикозное расширение вен семенного канатика. Это увеличение вен внутри мошонки, которое раздражает яички и вызывает болезненную чувствительность или глухую боль. «Многие парни описывают, что состояние похоже на червей, поселившихся в мошонке», — замечает Келер. Накапливается кровь и из-за увеличения мошоночных вен могут пострадать твои способности к репродукции или выработке тестостерона.

Симптомы зависят от стадии твоего варикоза. На третьей варикоцеле проявляется наиболее ярко, к тому же ты можешь чувствовать себя очень неуклюже. На второй стадии все не так плохо, но все равно ощущения могут быть такими, будто яйца перетянули веревкой. Ну и, наконец, на первом уровне ты можешь даже ничего не заметить.

Решение: Отправляйся к доктору – чем скорее тем лучше, но особой нужды в вызове скорой помощи нет.

Боль: Эрекция не проходит и тебе дико больно.

Причина: Хотя большинство мужчин страдают от эректильной дисфункции по причине недостаточного притока крови к пенису, сверхстояк — это результат приапизма, проблемы, при которой кровь рвется прочь из члена в эрегированном состоянии. Здоровая эрекция, в свою очередь, это когда кровь эффективно курсирует в обоих направлениях, напоминает Келер.

Боль от крови, заключенной в твоем члене, является результатом недостатка кислорода, это и проблема. Келер говорит, что чаще всего такая штука происходит с мужчинами, которые смешивают лекарства от эректильной дисфункции вроде Виагры или Сиалиса с наркотиками вроде кокаина или экстези. Не вздумай так делать да и вообще принимать наркотики — тебе это не надо. Приапизм также может быть вызван лекарствами от эректильной дисфункции, которые вводятся шприцом непосредственно в пенис, от таких процедур мы тоже рекомендуем воздержаться.

«Но подобная боль может случиться и вообще без причины», — говорит Келер. Окей, доктор.

Решение: Ко врачу. Немедленно. Можно вызвать скорую.

Боль: Острая, стреляющая боль в яичках, которая не отпускает и может сопровождаться дурным ощущением и тошнотой.

Причина: Возможно одно яичко оказалось пережатым в мошонке, лишившись кровотока и кислорода, которые необходимы для нормального функционирования организма. «Говоря иными словами, у твоих тестикул инфаркт», — объясняет Келер. Это состояние называется перекрут семенного канатика и оно может стоить тебе одного из так хорошо знакомых братьев-близнецов, если быстро не принять меры, замечает доктор.

Яички соединены с телом семенным канатиком, который уходит в брюшную полость, и удерживаются своего рода якорями из сухожилий возле основания мошонки. Не так уж редки случаи, когда мужчины рождаются без этих якорей, это значительно увеличивает вероятность перекрута канатиков.

Что делать: В скорую. Прямо сейчас. «Если не избавиться от перекрута в течение пары часов, ты можешь лишиться яичка», — говорит Келер. Доктор Джон Приор, уролог из Университета Миннесоты, добавляет: «Если получить врачебную помощь в период от 4 до 6 часов, то почти наверняка тестикулы спасены. Но если это займет от 12 часов до суток, будет поздно».

Боль: Назойливая боль или ощущение уязвимости в верхней части мошонки, у основания пениса. Со временем становится хуже и может сопровождаться опухолью или покраснением.

Причина: С высокой вероятностью это эпидимит или инфекция эпидимия, небольшой штуки, расположенной между членом и яичками. Именно там хранятся твои сперматозоиды в тот период, когда еще только учатся плавать, шутит Келер. В мужчинах младше 35 эта инфекция обычно вызывается венерическими заболеваниями. В мужчинах от 35 причина этому как правило бактериальные инфекции.

Что делать: В самое ближайшее время записаться на прием ко врачу. Если боль усиливается, возможен перекрут семенных канатиков (см. выше). Тогда, как мы и говорили, впору вызывать скорую.

Боль: Острая боль при мочевыделении.

Причина: Начнем с плохого: худший сценарий это рак мочевого пузыря, — так утверждает доктор Джозеф Смит, глава отделения урологической хирургии в университете Вандербилта. Кроме боли во время уринации могут быть кровяные выделения, придающие моче ржавый цвет.

Но гораздо более распространенная причина — инфекция мочеиспускательного канала, которая происходит, когда вредные бактерии попадают в уретру. Ну и третий вариант — венерическое заболевание вроде хламидиоза или гонореи.

Решение: К доктору!

Боль: Болезненное ощущение во время эрекции или проникновения, сопровождается легким щелчком в члене перед эрекцией

Причина: Хотя большинство мужчин рождаются с небольшой кривизной или изогнутостью члена, более резкий сгиб бывает у мужчин с болезнью Пейрони, фибропластической индурацией полового члена — она чаще проявляется в среднем возрасте и происходит из-за подкожного шрама или бляшки внутри пениса. Точная причина болезни Пейрони не до конца изучена, но многие медики полагают, что эти бляшки могут образоваться при сильном ударе по эрегированному члену, секс-травме или в процессе занятий спортом.

Решение: Только доктор сможет точно сказать, является ли форма твоего члена следствием болезни Пейрони. Боль при ней обычно не слишком сильная и вмешательство необходимо лишь 1-2% мужчин с этим диагнозом — так утверждает доктор Райан Берглунд, уролог из Кливленда. Но излишняя кривизна может мешать сексу — в этих случаях может понадобиться медицинское вмешательство при помощи лекарств, уколов и даже хирургии.

Боль: Обычно выражается в болезненных ощущениях тугости или припухлостях

Причина: Одни мужчины рождаются с более тугой крайней плотью, чем другие, но обычно эта проблема решается еще в детстве. Если внезапно твоя крайняя плоть стала тугой, припухлой, а ты чувствуешь боль, причиной может быть парафимоз, состояние, при котором крайняя плоть не встает на свое обычное место. Такое может быть и потому что она долгое время была в натянутом состоянии.

Парафимоз ухудшает кровоснабжение макушки пениса, это может привести к омертвению тканей и проблемам с нормальным функционированием пениса, если быстро не вмешаться в ситуацию.

Решение: Пулей отправляться ко врачу, он попробует мануально привести крайнюю плоть в ее обычное положение при помощи льда или специальных бандажей. Возможно и небольшое хирургическое вмешательство.

Оригинал статьи вышел в американском Men’s Health.

источник

Ночь или день. Тьма или свет. Сон или боль.

Ночь дольше. Тьма чаще. Сон – почти беспрестанно. И не сон даже, а плотное и вязкое забытье, в котором тонули чувства и разум; тонуло все, даже боль. Проявлялась она, лишь когда начинал рассеиваться мрак и понемногу из небытия выплывали смутные силуэты окружающих предметов. Огненные пальцы тут же принимались терзать внутренности, а малейшая попытка пошевелиться вызывала судороги и корчи.

Тогда меня прижимали к тюфяку и вливали в рот теплое сладкое питье. Молоко, мед, лесные травы; маковый настой. И я проваливался во мрак, в благословенное забытье, а откуда-то из неведомого далека вслед за мной летела заунывная колыбельная. В немудреной песенке не удавалось разобрать ни слова, но это не имело ровным счетом никакого значения. Я засыпал.

Засыпал и пробуждался. Раз за разом, день за днем, ночь за ночью. Пока однажды не проснулся и не обнаружил, что боли больше нет. Ну, почти нет…

Чья-то рука приподняла голову, и к губам поднесли блюдечко, но я захрипел, не желая пить дурманное зелье.

Слово вырвалось сиплым хрипом, обожгло пересохшее горло, заставило закашляться, но меня услышали и поняли. И даже сочли нужным исполнить просьбу.

Вода! Чистая вода! Ангелы небесные, до чего хорошо! Я жадно глотал, присосавшись к деревянному черпаку, потом без сил откинулся на подушку и шумно выдохнул. Голова закружилась, тени взвились и пошли кругом. Какое-то время удавалось балансировать на самой грани беспамятства, а затем свет окончательно померк.

Хлесткая пощечина вырвала из мягких объятий забытья, к губам вновь поднесли блюдце. И снова я не пожелал пить теплое молоко, приправленное медом, маковым зельем и настоем лесных трав.

– Тогда не спи! – потребовали от меня. – Не засыпай, слышишь?

– Слышу… – просипел я, пытаясь продраться через паутину беспамятства.

Меня ткнули ножом. Да! Клинок угодил в поясницу, и я истекал кровью, полз неведомо куда. Потерял сознание и должен был умереть, но не умер. Не умер ведь?!

Я вздохнул поглубже и хрипло кашлянул; боль наждаком продрала нутро. Нет, не умер! Ни на небесные палаты, ни на пыточные запределья мое нынешнее пристанище нисколько не походило. Неужели кто-то из добрых горожан наткнулся на истекающего кровью чужака, приволок к себе и взялся выхаживать? Чего только не случается в этой жизни!

Сил оторвать голову от подушки не было, да и темень комнату заполонила слишком уж непроглядная. Не видно было ни зги; взгляд различал лишь смазанные силуэты.

Тени, тени, тени. Одна из них разговаривала со мной и дала напиться. Молодая женщина или даже девушка. Голоса зачастую обманчивы, но женщина или девушка – точно, здесь ошибки быть не могло.

Я попытался подняться, но меня тут же скрутил приступ сухого кашля, а когда кое-как удалось подавить его и отдышаться, силы окончательно иссякли. На этот раз отказываться от молока я не стал.

Ночь или день. Беспамятство или свет. Тьма или боль. Впрочем, нет, все было не совсем так. Вместо дня – утро, вместо света – густой полумрак, а боль затаилась и утихла, лишь изредка царапая своими острыми коготками спину. Я чувствовал себя гораздо лучше прежнего. Куда лучше, нежели того стоило ожидать.

И вновь колыхнулась одна из теней, мне приподняли голову и поднесли ко рту кружку.

Я послушался, и глоток заполнил рот горечью травяного настоя. Напиток провалился вниз теплой волной, позволил немного расслабиться и отогнать уже подступивший к горлу кашель.

Напоив, целительница позволила мне опуститься обратно на подушку и отошла, враз растворившись в тенях; в темноте она ориентировалась словно сова. Я же почти ничего не видел, только различал слегка светившийся край неплотно задернутой шторы.

Попробовал вдохнуть поглубже и попытался распознать наполнявшие помещение запахи. Травы, травы, травы. Плотный и даже душный аромат множества трав властвовал здесь безраздельно. Да еще – запах болезни и вонь нечистот. Но это уже от меня.

Второй вдох разжег в груди огонь, меж лопаток заворочалась болезненная ломота. Меня скрутил приступ хриплого кашля; показалось, будто еще немного и выхаркаю собственные легкие, но рядом тут же возник женский силуэт. На этот раз я беспрекословно осушил блюдечко молока и в изнеможении распластался на тюфяке.

Спать! Ничего иного мне сейчас попросту не оставалось…

На этот раз в комнате оказалось непривычно светло; солнечные лучи проникали через забранные слюдяными пластинами оконца. Я с трудом оторвал голову от подушки и огляделся. Первое, что бросилось в глаза, – это висевшие на стенах пучки сушеных трав. Меж них хватало матерчатых мешочков, и весь этот, выражаясь ученым языком, гербарий наполнял помещение сонмом невообразимых ароматов и запахов.

А еще – окованные железом сундуки, монументальная печь с полатями, стол с кухонной утварью и полки, сплошь заставленные стеклянными бутылями и банками, глиняными кувшинчиками и горшочками, деревянными бочоночками. Больше всего хижина походила на обиталище знахарки. Да и куда бы еще приволокли раненого, если не к целительнице?

Я попытался перевернуться на бок и сползти с тюфяка, но в груди немедленно разгорелось жгучее пламя и легкие начал рвать невыносимый кашель. Пришлось повалиться обратно и замереть в ожидании, когда, наконец, минует приступ.

Скрипнула дверь, с улицы ворвались клубы морозного воздуха, закружились над полом, быстро развеялись. Хозяйка скинула длинную шубу, посмотрела на меня, осуждающе покачала головой и принялась разуваться. Затем наполнила из стоявшей на столе кастрюльки глиняную кружку, подошла и дала напиться. Кашель отступил, и я с облегчением перевел дух.

Целительница оказалась совсем молодой еще девчонкой с волосами, отливавшими тусклым серебром, и льдисто-серыми, едва ли не бесцветными глазами. Невысокая, бледная и худенькая, в простом невзрачном платье. А вот лицо выглядело очень живым и выразительным, правда, сейчас его сковало непонятное напряжение. Узкая ладошка с длинными тонкими пальцами вытерла выступивший у меня на лбу пот; я собрался с силами и прохрипел:

Маска напряженного отчуждения треснула, в уголках девичьих глаз залегли смешливые морщинки.

– Здесь. Ты – здесь. Лежишь на тюфяке в моем доме.

Я был не в настроении шутить, каждое слово рвало легкие болью, разжигало в груди огонь, разливалось меж лопаток мерзкой ломотой. Ангелы небесные! Да что со мной такое?!

Несколько неглубоких вдохов помогли собраться с мыслями, и я продолжил расспросы:

Девушка задумалась и ответила далеко не сразу.

– Знахарка, – в итоге сказала она, а после явственной паузы добавила: – Меня зовут Марта.

Говорила знахарка на северо-имперском наречии чисто, но как-то слишком неуверенно, словно сначала фразы строились на каком-то другом языке. Ей определенно не хватало практики.

– Филипп, – представился я и сглотнул, пытаясь избавиться от неприятной щекотки в горле, предвестницы сухого и злого кашля. – Как я сюда попал, фрейлейн Марта?

Из голубовато-серых глаз с необычайно крупными зрачками враз пропало всякое веселье. Марта поправила шерстяное одеяло и, глядя куда-то в сторону, произнесла:

– Я возвращалась из города, когда наткнулась на тебя. Ты истекал кровью. Замерзал.

Девичье лицо помрачнело, вспоминать о случившемся знахарке точно не хотелось. И я не мог ее за это осуждать. Все же не каждый день натыкаешься ночью на раненого незнакомца.

Важно было совсем другое: она не оставила меня умирать. Не бросила, хоть и могла, а выходила. Это дорогого стоило.

– Моя рана… – просипел я, тщетно пытаясь перебороть кашель. – Она…

– Зажила, – уверила меня Марта. – Но на ее лечение ушли все мои силы, а ты слишком ослаб и замерз, начались лихоманка и грудная холодянка. Летом я бы не допустила такого, а сейчас лес спит. Придется полагаться на отвары.

Названия болезней ни о чем не говорили, и оставалось лишь надеяться, что они не прикончат меня, как едва не прикончил загнанный в спину нож. А раны в пояснице я и в самом деле больше не ощущал, словно и не пропарывало плоть стальное острие.

– Лес спит? Тебе не хватает трав? – выдавил я из себя и стиснул зубы, из последних сил удерживая в себе кашель.

Марта странно глянула на меня, затем подтвердила:

– Именно так, – но подтвердила с едва скрываемой усмешкой, будто говорила с неразумным ребенком.

Не в силах больше сдерживаться, я принялся выкашливать собственные легкие, тогда знахарка поднялась от тюфяка и отошла к столу. Вскоре она вернулась с теплым молоком, молча и решительно влила его мне в рот. Не подавился лишь чудом.

– Спи! – приказала Марта. – Тебе надо больше спать!

Я кое-как отдышался и спросил:

– А точнее? Какой сегодня день?

Думал, ответа уже не дождусь, но сквозь подступающую дремоту все же расслышал:

Миг я силился понять ответ знахарки, потом коротко выдохнул:

Стужень! Народное название двенадцатого месяца!

Я провалялся в бреду без малого три седмицы!

На следующий день меня напоили куриным бульоном, наваристым и прозрачным. Изменение в рационе донельзя порадовало, иначе желудок рисковал окончательно присохнуть к позвоночнику. Отощал ужасно.

Запив бульон травяным настоем, я выпростал из-под одеяла правую руку и посмотрел на едва ли не полупрозрачную кисть. Опустил ее, потряс, и перстень легко соскользнул с пальца, со звоном покатился по полу.

Марта подошла и, не говоря ни слова, убрала серебряную, с золотой накладкой университетского герба печатку на одну из полок.

– Я заплачу за лечение, фрейлейн, – пообещал я.

Та глянула на меня, и в льдисто-серых глазищах мелькнула несомненное веселье.

– Заплатишь, – кивнула знахарка так, будто иначе и быть не могло, обулась, облачилась в шубу и вышла за дверь. Насколько удалось заметить, снега там намело почти по колено.

Стоило бы подняться и хоть немного размяться, но, по здравом размышлении, я делать этого не стал. Пусть самочувствие и улучшилось, а приступы кашля сегодня почти не донимали, до полного выздоровления все же было еще далеко. Меня лихорадило, тело ломило.

Холодянка и лихоманка? Знать бы еще, что это за напасти…

Я попытался обратиться к незримой стихии, но нисколько в этом не преуспел, лишь закружилась голова. Для работы с эфиром следовало хоть немного окрепнуть.

Солнце начало клониться к закату, слюдяные окошки налились оранжевым сиянием, понемногу стали сгущаться тени. Со скрипом распахнулась дверь; Марта закатила внутрь заиндевевшую кадку, выставила ее у печи, вышла и вернулась с парой деревянных ведер. Вывалила заполнявший их снег в бадью и вновь скрылась на улице.

Я перевалился на бок, откашлялся и принялся с интересом следить за действиями девчонки. После кадки знахарка наполнила снегом котел и поместила его в печь, а некоторое время спустя слила кипяток в бадью и начала перемешивать его палкой. Затем рукой оценила температуру воды и поставила растапливаться очередную порцию снега.

Вскоре над кадкой заклубился пар, воздух в доме смягчился, запах трав усилился пуще прежнего. В отдельной кастрюльке Марта заварила какие-то ягоды, еловые иглы, листья и корешки, вылила пахучий настой в бадью, и по комнате разошелся густой аромат хвои. После этого знахарка оценивающе взглянула на меня и принялась закатывать рукава платья.

Я спокойно выдержал взгляд льдистых глаз, про себя гадая, сколько же лет моей хозяйке. Ей с равным успехом могло оказаться и пятнадцать, и двадцать – едва ли больше и уж точно никак не меньше, – а вот точнее определить возраст не получалось. Лицо отличалось правильными чертами и показалось бы даже красивым, если б не его предельная худоба. Из-за этого линия подбородка выглядела излишне жесткой, а губы – слишком тонкими, ситуацию лишь отчасти скрашивали высокие точеные скулы. И глаза. Льдинки голубовато-серых глаз смотрели из-под светлых, практически белых волос на редкость пронзительно и строго. Слишком уж взросло.

– Сможешь встать? – спросила Марта, приблизившись.

Я хрипло закашлялся, отдышался и приподнялся, давая сползти с плеч одеялу.

Ни ночной сорочки, ни исподнего на мне не было, но трудно придумать вещь более глупую, нежели стесняться человека, который обихаживал тебя в беспомощном состоянии, обтирал и делал невесть что еще. Я начал подниматься и сразу покачнулся, тогда Марта придержала, помогла устоять на ногах.

Девичьи запястья были тонкими, а руки будто прутики, но хрупкость оказалась мнимой – знахарка без всякого труда довела меня до бадьи и помогла усесться внутрь. Я поместился в кадке, из воды остались торчать лишь торс и колени.

Марта вручила мне кусок мыла и жесткую мочалку, а сама выволокла на улицу тюфяк. Вскоре девчонка вернулась с грязным покрывалом, кинула его у порога и потребовала:

Я не без сожаления сбросил оцепенение, стал намыливать плечи и спросил:

– Мы ведь не в городе? Далеко до него?

На эту мысль натолкнула тишина. Она не была абсолютной, время от времени где-то поблизости кричал петух, а, если прислушаться, получалось разобрать козье блеянье, но в остальном никаких привычных уху звуков не раздавалось. Ни криков лоточников и колокольного звона, ни лошадиного ржания и стука копыт по мостовой.

– До города? – Марта испытующе посмотрела на меня и пожала плечами. – Часа полтора на повозке ехать. Через лес.

Девчонка принялась готовить для меня новый тюфяк, а я завел руку за спину и попытался нащупать рану на пояснице, но от той не осталось и следа. Даже рубца не смог нашарить, будто удар ножом всего лишь привиделся.

Закончив с тюфяком, знахарка сунула мне полотенце; я кое-как обтерся и вернулся на свое место уже без посторонней помощи, словно помывка неким чудесным образом придала сил. Даже кашель на время перестал беспокоить.

Закутавшись в одеяло, я почувствовал себя заново родившимся и, к немалому своему удивлению, ощутил голод. Марта принесла миску бульона, где на этот раз обнаружилось немного лапши и две половинки вареного яйца, а в завершение трапезы вручила мне кружку подслащенного медом травяного настоя.

За окном окончательно сгустились сумерки, в комнате стемнело, но ни лучин, ни свечей Марта зажигать не стала. Послышался шорох платья, мелькнуло в полутьме что-то белое, легонько плеснула в бадье вода.

Я не стал подглядывать и закрыл глаза. Хотелось спать, да и, в любом случае, было слишком темно…

На следующее утро разбудило пение. Негромкое и приятное, оно вырвало меня из дремоты, заставило встрепенуться, продрать глаза и оглядеться по сторонам.

Пела Марта. Она сидела у окна, напевала что-то негромко и штопала дыру на пропоротом ударом ножа плаще. Выстиранное и починенное белье, рубаха и штаны уже лежали рядом с тюфяком.

– Разбудила? – огорчилась девчонка, заметив мое движение.

Голос знахарки был весьма мелодичным, ее пение и в самом деле нисколько не мешало. Но Марта замолчала, лишь продолжила что-то едва слышно мурлыкать себе под нос.

Я натянул исподнее, затем уселся на тюфяке и выгнулся, разглядывая поясницу. Удар ножом не был наваждением: на коже белел шрам, очертаниями отдаленно напоминавший запятую. След смещался вниз и в сторону, как если бы я сам расширил рану, разворачиваясь к убийце. Именно к убийце! По всему выходило, что нож проткнул почку, ранение, вне всякого сомнения, было смертельным.

Святые небеса! Не наткнись на меня знахарка, давно отпели бы и закопали в мерзлую землю! Немудрено, что нападавший не стал тратить время на то, чтобы добить. Дело было сделано одним-единственным ударом. Но кто и за что?

И как умудрилась знахарка поставить меня на ноги? Никакие целебные травы не смогли бы заживить рану столь быстро. Три седмицы для подобного ранения не срок.

Я хотел было справиться о своем необъяснимом исцелении, но вновь начался приступ кашля. На этот раз – не сухого и рвущего болью легкие, а влажного, рот наполнился мокротой. И что делать? Не плевать же на пол?

Я начал перебирать одежду в поисках носового платка; Марта поняла мои затруднения и подсказала:

Прошлепав босыми ступнями по холодным доскам, я заглянул в небольшой закуток и обнаружил там наполненное свежим снегом ведро. Харкнул в него, затем использовал по прямому назначению, помочившись. Поясницу со стороны проткнутой почки неприятно кольнуло, закружилась голова.

Я оперся на стену и немного постоял так, после вернулся на тюфяк. Прогулка в пару десятков шагов оставила без сил, но удивляться этому не стоило – отощал просто жутко. В нынешнем состоянии меня легко возьмут экспонатом в любой анатомический музей.

Рядом со сложенной аккуратной стопкой одеждой обнаружился подсумок с книгой о ментальном доминировании, туда же моя хозяйка убрала кошель. Я распустил тесемки и сказал:

– Сколько с меня за лечение?

Колдун? Ах, да! Она же видела перстень…

Я кинул кошель на тюфяк, натянул через голову рубаху и сообщил:

Девчонка скривила гримасу нарочитого удивления.

– Пешком? Не пройдешь и половины пути! Замерзнешь в лесу!

Полтора часа пешим ходом? Я припомнил, какого труда стоило дойти до входной двери, и поморщился. Но отказаться от своей затеи и не подумал. И без того слишком много времени потеряно впустую.

– Никто не возьмется меня довезти? Я хорошо заплачу!

– Кто?! – фыркнула знахарка. – Здесь кругом только медведи да волки!

Я захлопал глазами в неприкрытом изумлении.

– Так это не хутор? Ты что же, живешь посреди леса совсем одна?

– А где еще жить ведьме, скажи на милость?

Ответ знахарки вверг меня в ступор. Ведьма? Она – ведьма?!

Зачесалась поясница, я непроизвольно потер оставшийся от раны шрам и неуверенно улыбнулся.

Марта ничего не ответила, отложила шитье и отошла к печи, выудила ухватом чугунный горшок и позвала меня за стол.

– Иди завтракать. А то смотреть больно, одни кожа и кости. А нам, лесным ведьмам, нравятся упитанные. В них мяса больше.

Я подумал-подумал и отказываться от приглашения не стал. Не на убой же меня, в самом деле, откармливают. В этом случае лечить попросту не требовалось – бери и разделывай, отрезай лучшие куски. Уже даже кровь спустили.

При этой мысли меня передернуло.

Завтракали пшеничной кашей с топленым маслом, белым хлебом и залитыми медом лесными орехами на десерт. Не обошлось и без травяного настоя, а вот теплым молоком хозяйка меня потчевать уже не стала.

Хоть я и был голоден как волк, есть старался без спешки, настороженно прислушиваясь к желудку, но организм принял пищу без неожиданностей и никаких неприятных сюрпризов не преподнес. Под конец трапезы я вновь завел разговор об оплате лечения.

– Потом! – беспечно отмахнулась Марта и стала убирать со стола грязную посуду.

Я поднялся на ноги и неожиданно обнаружил, что ростом девчонка уступает мне от силы на половину головы, а впечатлению хрупкой малышки обязана исключительно худобе и очень бледной коже. Она словно состояла из сплошных углов, и даже белые волосы торчали во все стороны неровно подстриженными прядями.

Не приходилось удивляться тому, что горожане полагали ее ведьмой. Но настоящая ведьма… Нет, не может быть!

Решив убедиться наверняка, я воспользоваться истинным зрением, и Марта резко обернулась, будто мой взгляд уколол ее в спину. Льдисто-серые глаза гневно сверкнули.

– В могилу себя свести решил, колдун? – возмутилась она.

Я ничего не ответил. Просто не смог. Меня скрутил жесткий кашель, комната закружилась перед глазами, пол заходил ходуном. Я кое-как доковылял до ведра и долго отхаркивал мокроту. Потом улегся на тюфяк и нисколько не удивился, когда знахарка принесла горячего молока с медом и невесть чем еще.

Без пререканий осушив глубокое блюдце, я какое-то время смотрел на качающийся потолок и сам не заметил, как уснул.

Очнулся я от вязкой липкой дремоты уже под вечер, когда за окном стемнело и хозяйка запалила лучины. Поначалу вслушивался в негромкое пение, затем сказал:

Дневной сон прогнал усталость; я почувствовал себя бодрым и полным сил.

Марта в ответ на мои слова лишь рассмеялась.

– Завтра будет буран, – сообщила она, будто знала погоду наперед.

– Ты говоришь с ведьмой, забыл? – в глазах льдисто-серого оттенка весело сверкнул отблеск свечи.

Я воздержался от расспросов, не желая лезть в чужую жизнь. Завтра я уйду из этого дома и не вернусь сюда никогда, надо только расплатиться за лечение и собрать вещи. С этого и решил начать.

– Это все, что было со мной, фрейлейн Марта? – спросил я, указав на стопку одежды и подсумок.

источник